В начале августа “стальные волки” провернули две солидные, по нашим меркам, сделки. Стан дружины Павла Зубова пополнили защитник Алексей Тезиков и нападающий Андрей МИХНОВ. Последний обладает гренадерскими данными и оторвался от земли на 200 сантиметров. А еще у Андрея интересная судьба. Задрафтованный “Сент-Луисом” в 2002-м он имел шансы заиграть в НХЛ, но вынужден был вернуться в Россию. А в конце “нулевых” в пиковый возраст начинал успешно выступать в КХЛ, но был забракован кардиологами из-за проблем с сердцем. Проблемы несерьезные и по международным нормам заниматься профессиональным спортом разрешается. Но врачи КХЛ перестраховываются. Из-за этого форварду сборной Украины и родному брату форварда сборной России Алексея Михнова пришлось вернуться на родину в “Донбасс-2”. Минувший сезон он провел в “Беркуте”, а нынешним летом уже успел подписать контракт с новым украинским клубом “Патриот”, который затевался в качестве базового для сборной. Однако команда канула в Лету, так и не выйдя на лед…

— В июле начались сборы “Патриота”. Сначала предварительный кэмп, в котором работала молодежь и некоторые киевские ребята по желанию. Официальный старт предсезонки был назначен на 29 июля. 26-го числа нас собрали, объявили: клуб распадается в связи с тем, что повесился его хозяин. Сказали искать работу. Вот вся информация, которая до нас дошла. Половина игроков сборной осталась без клубной прописки. Я вернулся домой и буквально через 15 минут позвонил менеджер “Металлурга” и пригласил в Жлобин. Особо не раздумывал. 29-го уже приехал.

— Хозяин “Патриота” — тот самый спонсор, имя которого при создании клуба держалось в секрете?
— Как я понял, главным в клубе был генерал, который все организовал. Может, и не он деньги давал, но точно являлся связующим звеном: нашел спонсоров, входил в попечительский совет.

— Что за генерал?
— Если честно, даже не знаю его фамилию. Вячеслав Иосифович — генерал-майор. Видел его всего лишь раза два-три. Новость о его кончине, конечно, шокировала. Все очень рассчитывали на эту команду и никуда не рыпались. В других клубах подготовка к сезону началась еще в первых числах июля, у нас старт планировался только в конце. Месяц почти ждали. Потихоньку тренировались, настраивались на сезон на Украине. Сейчас многие ребята звонят по клубам, а везде уже составы укомплектованы. Команды месяц работают, ты приходишь — и вообще не в форме. Это, конечно, подстава со стороны всего украинского хоккея. Почему так может происходить? Почему никто за этим не следит? Непонятно. Да и в целом постоянные долги у клубов перед хоккеистами — по полгода задержки. Впрочем, это не задержки, а кидалово. В первом случае деньги хоть с опозданием, но возвращают. Беспредел, в общем. И никому это не нужно, никто не беспокоится. Жалко, что такая большая страна, а в хоккее лишь “Донбасс” выполняет обязательства перед игроками. У остальных: “Беркут” за четыре месяца не заплатил, “Сокол” — за пять, “Львы” — за два-три, “Динамо” — за полтора-два… Я уже не говорю про премии.

— То есть “Патриот” был сродни светлому пятну, вдруг появившемуся на хоккейной карте?
— Конечно! Все хотели играть дома — не надо дергать семью. Базовый клуб, человек десять из сборной выступают вместе. С зарплатными ведомостями порядок. Опять же на уровне обещаний, но руководство убеждало остаться, уверяло, что сезон будет ровным, без сбоев. Все, кто подписал контракты с “Патриотом”, были довольны условиями. Но вот как получилось. Это Украина.

— А кто, по-вашему, в такой форс-мажорной ситуации должен был прийти на выручку “Патриоту”? Федерация?
— Не знаю. Федерация вообще не должна допускать к чемпионату команды, у которых есть долги. Слышал, в новом сезоне опять собираются участвовать “Сокол” и “Львовские Львы”. А как им участвовать, если еще за прошлый не рассчитались с хоккеистами? Наберут других ребят, а потом снова их кинут? Это продолжается из года в год. Среди обманутых оказывается много игроков сборной. С каким они потом настроением приезжают на сбор перед чемпионатом мира? Только с мыслями, как бы прокормить семью. А у нас нет таких возможностей, как в Беларуси, чтобы подать в суд и отвоевать свои деньги.

— Почему?
— Все знают, по какой схеме это работает… Ладно, давайте не будем. Не имеем мы возможности и все тут.

— По большому счету, если “Патриот” остался бы, то все равно оказался бы лишен нормальной конкуренции.
— Как нам говорили, команда создавалась не на один год. Ходили даже разговоры о выделении земли под Киевом для строительства своей арены. Хотели первый год обстучаться в ПХЛ, а потом можно и дальше пойти. Вот рассматривали вариант выступления в Беларуси — это было бы шикарно, для сборников полезно. Думаю, на второй год такую идею могли бы реализовать. Да и сейчас, возможно, пару команд смогли бы составить конкуренцию. Хотя их пока всего четыре. Это очень грустно. Сколько выходит — игр по десять каждый с каждым проведет?

— Что нынче с вашим предыдущим клубом, киевским “Беркутом”?
— Ничего. Прошлый сезон заканчивался забавно. С декабря не получали денег. Отыграли регулярный чемпионат, заняли первое место. Потом нас почему-то не допустили к плей-офф. Якобы из-за того, что клуб не платит взносы лиге. Мало кто в это верит. Что, нельзя найти 15 тысяч долларов? Да я за час найду при большом желании, а там люди целенаправленно занимаются денежными вопросами. В чем истинная причина, об этом нам, наверное, никогда не скажут.

— Уж не под “Донбасс-2” ли это делалось?
— У меня нет никаких предположений, и не хочу никого обвинять. Но опять же: почему никто не вмешался? В “Беркуте” играли 6-8 человек из сборной. Скоро важный домашний чемпионат мира — надо было возвращаться в группу “А” дивизиона 1. А при таких обстоятельствах отсутствовало всякое желание ехать. Потом нас все-таки убедили, однако турнир прошел натянуто: выиграли, но не без трудностей. За месяц без тренировок все успели растерять форму. Сидели дома и думали, как прокормить семью.

— Самостоятельно занимались?
— Я ничего не делал. Был так поражен всем происходящим, что никакого хоккея не хотелось. У остальных схожее настроение. Ребята не хотели ехать. Потом вмешался Борис Колесников, уговорил всех. Понятно, подошли не в лучшей форме, но, слава богу, этого хватило.

— Сколько еще “Беркут” должен игрокам?
— За четыре месяца плюс премии.

— Когда играли в “Донбассе-2” в позапрошлом сезоне, не возникало проблем?
— Там ведь организация уже на уровне КХЛ. Зарплаты день в день, оговоренные премии выплачиваются, нет проблем с клюшками и экипировкой, питание на уровне. Делается все для того, чтобы играть в хоккей. Сезон, проведенный в “Донбассе” и “Беркуте”, — это небо и земля.

— Несмотря на то что родились вы на Украине, впервые на взрослом уровне поиграли там только в 27 лет. Как оказались в “Донбассе” в 2011-м?
— Перед этим мне снова запретили выступать в КХЛ из-за сердца. Не пускают и в ВХЛ. Куда тогда? Получил разрешение на Украине, позвонил в “Донбасс”. Месяц тренировался с первой командой, еще пытались решить мою проблему — не получилось. Уже шел ноябрь, предложили доиграть сезон в “Донбассе-2”.

— Что за проблема такая с сердцем, что КХЛ не допускает вас к играм, а международные стандарты претензий не имеют?
— У меня блокада левой ножки пучка Гиса. На фоне моего предыдущего неправильного диагноза врачи бояться допускать. Хотя я доказал, что он неправильный. Но каждый кардиолог, беря в руки ЭКГ, начинает перестраховываться. А изначально ввели в заблуждение еще в “Ладе” в 2009-м. Отстранили от игр перед стартом плей-офф. Потом проверился — допустили обратно. Отыграл год и перешел в “Нефтехимик”. Там начал сезон-2010/11, но где-то в октябре снова отстранили. Полетел в Германию, вновь обширно обследовался. По вене залезали в сердце, отщипывали кусочек ткани для изучения. Доказали, что болезни нет. Но когда привез документы в КХЛ, там долго думали, гоняли по клиникам. Врачи везде говорили, что у меня простое хоккейное сердце. Но когда привозил бумаги в медицинский центр лиги, снова начинали думать. Все это ужесточилось после смерти Алексея Черепанова. В итоге тот сезон не играл. Контракт с Нижнекамском заключал на два года. На второй прошел предсезонку, готовился, а в сентябре снова получил запрет. Так и уехал в “Донбасс”.

— А сердце как-то дает о себе знать?
— Абсолютно никак. Никогда не было жалоб ни на него, ни на здоровье в целом. Но дорога в КХЛ закрыта. В прошлом году был на турнире в Швейцарии. Звали вернуться. Из новокузнецкого “Металлурга” поступало приглашение. Приходится сразу говорить: “Если сможете мою проблему решить — с удовольствием”. Но, видимо, не смогли.

— КХЛовские сезоны в “Ладе” были лучшими в вашей карьере?
— Во всех отношениях. Приятно было играть в такой лиге — сильнейшей в Европе. Хоккей здесь другой, это чувствуется. Особенно когда приезжаешь в сборную на чемпионат мира и понимаешь, что можешь сыграть эффективнее. Когда выступаешь в слабой лиге, потихоньку начинаешь перестраиваться: скорости не те, мышление медленнее. И в финансовом плане, понятно, разница ощутимая.

— У вас ведь был шанс заиграть и в НХЛ после выбора “Сент-Луисом” во втором раунде.
— Тогда провел неплохой сезон в OHL в “Садбери Вулвз”. Агент пригласил в Торонто на драфт. И в 2002-м под 62-м номером завербовали “блюзмены”. Поехал в кэмп новичков. Тренировок не было — только играли. После этого пригласили на сбор основы. Там как раз играл мой соотечественник Сергей Варламов. Позанимался с главной командой, сказали, что надо годик поиграть в юношеской лиге. Вернулся в OHL, но сезон получился не очень удачным из-за травм. Тогда сказали, что необходим еще один хороший год. Однако поступило предложение от тольяттинской “Лады”, посоветовался с братом. Он сказал, что хватит играть с детьми. А мне тогда 20 лет было — самый старший возраст в OHL. Поэтому уехал в Россию.

— Кто еще, кроме Варламова, играл в “Сент-Луисе”, когда вы тренировались с главной командой?
— В ту пору, конечно, узнал много нового о хоккее в окружении Эла Макинниса, Кейта Ткачука, Дуга Уэйта, Криса Пронгера. Последний, правда, не тренировался — восстанавливался после травмы. Но приходил на арену — приятно было повидать.

— И кто произвел сильное впечатление?
— Очень понравился Макиннис. Хоккеист отменный. И бросок сумасшедший. Тогда уже все перешли на литые клюшки “Easton”, “Bauer”, CCM, а он все еще играл деревянной, но пулял так, что страшно было.

— И у вас, и у брата Алексея достаточно высокие номера НХЛовского драфта — 62-й и 17-й соответственно. Может, вышли из спортивной семьи?
— Папа в детстве играл в баскетбол. А в остальном обычная рабочая семья. Просто родители в детстве отдали в хоккей, мы занимались, любили этот вид спорта. Путь до дворца был неблизким: остановок 13 на трамвае, потом еще 4-5 на троллейбусе. Спасибо родителям, что вставали в пять утра и возили на тренировку.

— А где занимались?
— В школе киевского “Сокола”. С братом у нас год разницы. Я попал к Крылову Юрию Дмитриевичу, а брат — к Сибирко Вадиму Анатольевичу. Сибирко потом уезжал в Ярославль и забрал с собой восемь человек 1982 года рождения. Подошли четверо, в том числе Леша. Спустя год и меня позвали.

— Как так вышло, что вы с братом за разные сборные играете?
— Леша всегда был талантливее и сразу поменял гражданство на российское. Регулярно приглашался в сборные своего возраста. А я с “Ладой” в 2006-м приезжал на турнир в Киев. Играли против сборной Украины, которую возглавлял Александр Сеуканд. Он предложил поиграть за “жовто-блакитных”. Я реально понимал, что в национальную команду России мало шансов попасть, а поиграть на чемпионате мира против лучших хоккеистов, конечно, хотелось. Украина тогда выступала в высшем дивизионе. И уже в том же 2006-м поехал на “мир” в Ригу. Как раз и Леша попал в заявку россиян у Крикунова и Михайлова. На дебютном для нас планетарном форуме играли друг против друга. Случилось это на втором этапе. Россия, конечно, с Малкиным, Овечкиным и Семиным была на три головы выше — 6:0.

— Привыкли против брата играть?
— На клубном уровне очень часто сражались. Как-то уже значения особого не придаем. Выходишь с мыслью о том, как победить, и не думаешь, что там твой брат. Тем более в игре не всегда заметишь, кто из соперников бежит. Хотя, понятно, против брата грязно не сыграю, колено не выставлю.

— А вместе на взрослом уровне выступали?
— Нет, не доводилось. Только летом, когда ходим куда-то поддерживать форму.

— Рижский “мир” определенно удался вашему брату: 6 (4+2) очков в 7 матчах. После этого он уехал в НХЛ, но тоже не сумел там закрепиться. Какая у него история?
— Он прошел всю подготовку и довольно неплохо, но у “Эдмонтона” такая политика, что россиянин обязательно, прежде чем попасть в НХЛ, должен пройти школу фарм-клуба. Леша много ездил с главной командой, тренировался. Однако как только доходило до дела и тренер говорил: “Это твой шанс!”, — получал секунд 40 за смену. Это не то время, за которое можно себя проявить. Хотя у брата были все предпосылки, чтобы заиграть в НХЛ. Думаю, ему просто попалась неудачная команда. А потом, какой уже смысл был сидеть дальше в АХЛ? Позвали обратно в “Локомотив”, который переживал непростые времена. И там он провел четыре хороших сезона, выиграв серебро и бронзу КХЛ.

— Что побудило его в 2011-м уйти из “Локомотива”?
— Не хотел бы это обсуждать. Это личное решение брата, вопрос надо ему адресовать.

— Просто, останься он тогда, — и последствия могли быть печальными.
— У меня жена настолько привыкла видеть Лешу игроком “Локомотива”, что сразу после трагедии, случившейся 7 сентября, испытала потрясение. Соседи и вовсе приходили к родителям, звонили им постоянно. Немногие ведь знали о его переходе в “Магнитку”. Как говорится, все что ни делается — к лучшему.

— Ваш переход в “Металлург” тоже к лучшему? Чего ждете от жлобинского этапа карьеры?
— Сейчас хочу набрать оптимальную форму, от которой пока далек, так как не знал, что еду в Беларусь. Мыслями был с “Патриотом”, где предсезонка должна была начаться в конце июля. Здесь за месяц все ребята набрали форму. Придется догонять. Но я рад, что прошел обследование, что все хорошо с сердцем, есть допуск.

— А что об уровне нашего чемпионата знаете?
— Знаю, что он приличный. В прошлом году в составе “Беркута” играл против “Гомеля” в товарищеских матчах. Плюс сражались с белорусами в рамках олимпийской квалификации. Да и общаюсь с Шафаренко, Тимченко, Матерухиным.

— Но последние годы процессы в нашем хоккее тоже навевают печаль.
— Ну да, слышал, что прошлый сезон кризисным получился, новый указ, многие разъехались. Может, уровень чуть упал. Но все равно он явно посильнее, нежели на Украине. Думаю, после ПХЛ буду здесь прогрессировать.

Артур Жоль (Прессбол, 07.08.2013)